Былое и думы

Былое

Это происходило в разгар борьбы за трезвость и в разгар борьбы с нетрудовыми доходами, в 1986 году. Напоминаю — спекуляция считалась одним из самых серьёзных преступлений, связанных с извлечением нетрудовых доходов, ответственность за спекуляцию в соответствии со ст. 154 УК РСФСР достигала 8 лет лишения свободы. Для подразделений ОБХСС выявление спекуляции было одним из основных учётных показателей. В Новосибирске проще всего выявлять и документировать спекулянтов было на вещевом рынке города. Поэтому каждое воскресенье сотрудники ОБХСС всех районов города прибывали на вещевой рынок («барахолку») с целью без особых хлопот раскрыть учётное преступление, т.е. сделать показатели, выполнить план.

Особых проблем с раскрытием простеньких спекуляций не было, достаточно было задокументировать продажу одним продавцом двух-трёх единиц однотипного товара, затем задержать продавца. И, в зависимости от суммы наживы и полученных показаний, принимать решение о возбуждении уголовного дела или о сборе материалов для «отказного» с передачей на рассмотрение товарищеского суда по месту работы, учёбы или проживания правонарушителя. Это также шло в учёт, хотя оценивалось ниже, чем возбужденное уголовное дело.

В этот раз события разворачивались по обычному сценарию: обратили внимание на мужчину, продавшего автопокрышку для легкового автомобиля и через короткий промежуток времени появившегося с другой, такой же. На втором покупателе его задержали. Пока снимали формальные показания, стали проявляться свидетельства неординарности происходящего. Так, поступила информация о том, что какой-то залётный из Барнаула уже которое воскресенье скидывает больше, чем по десятку покрышек производства Барнаульского шинного завода. Задержанный продавец Сергей Р., явно не договаривал, его показания не стыковались с другими фактами, зато полностью и гладко укладывались в схему «отказного» на товарищеский суд. Вскоре обнаружили «Волгу» с барнаульскими номерами и в ней около десяти автопокрышек (по тем временам, это месячное поступление в специализированный магазин среднего уровня). «Волгу» удалось привязать к Сергею Р. — у него обнаружили ключи и документы на машину. Встал вопрос о возбуждении уголовного дела и о задержании Сергея Р. на трое суток (тогда закон предусматривал задержание на 72 часа, а не на 48, как сейчас).

Пока проводили формальные процессуальные действия: изъятия, опросы, осмотры и др., наскоро организовали разработку Сергея Р., подсадив к нему сотрудника под видом такого же, как и он, задержанного. Хотя Сергей Р. выглядел, да и был по сути, тёртым человеком, от него пошла информация крайне интересного характера.
Так получилось, что принимать решение о возбуждении уголовного дела и задержании пришлось мне. Не договорившись со следствием, я сам возбудил уголовное дело и вынес постановление о задержании Сергея Р. Для оперуполномоченного это было очень серьёзной ответственностью.

Не раскрывая пока сути полученной информации, скажу лишь, что сам Сергей Р. оказался совсем не простым человеком, к тому же сотрудником МВД. Было принято решение направить в Барнаул группу для сбора необходимых по уголовному делу доказательств и для организации проверки полученной информации. К вечеру следующего дня наша группа из трёх человек была в Барнауле.
Напомню, что события происходили в период борьбы за трезвость. А раз так, то роль спиртного, особенно качественного, как общесоюзной валюты, существенно выросла. Именно в качестве валюты я взял с собой две бутылки коньяка. Развитие событий показало, что этого делать мне не следовало.

В Барнауле коллеги нас особенно не ждали, существенной помощи оказать не смогли, т.к. все были задействованы в проведении общегородского рейда по спекуляции водкой. Мы договорились с ними, что завтра, с раннего утра, ударно поработаем по нашему делу. Договорённость скрепили моим коньяком. Мы не учли, что шёл общегородской рейд по спекуляции водкой. На коньяк барнаульцы откликнулись адекватно. Они приехали к нам в гостиницу с ответным визитом, привезли таз с горячими пельменями и ящик водки. Сколько было гостей и сколько выпили, я не помню.

Когда утром я заставил себя подняться, все, кто оставался ночевать в нашем номере, категорически отказались последовать моему примеру. Мне же нужно было отметить командировочное удостоверение и возвращаться в Новосибирск, т.к. истекали 72 часа задержания Сергея Р. Я должен был принять решение об избрании ему меры пресечения, предъявить промежуточное обвинение, допросить в качестве подозреваемого и прочее. А в ИВС его не станут держать больше 72 часов, если я не приеду, его просто отпустят.

Тяжело ехалось в Новосибирск. Но приехал, всё сделал уже ночью, примерно в час закончил с процессуальными формальностями. Меру пресечения для Сергея Р. избрал — подписку о невыезде. Тут выяснилось, что на квартире, где Сергей останавливался в Новосибирске, не проведён обыск, а это нужно было сделать, т.к. завтра уголовное дело я должен был передавать для дальнейшего расследования в прокуратуру. Просить дежурную машину, чтобы ночью съездить для проведения обыска на другой конец города, было бессмысленно. Пришлось возвращать Сергею Р. его «Волгу» и с ним вдвоём ехать в адрес, который действительно находился на другом конце города.

Обыск я проводить не стал, оформил всё справкой, зато убедился, что всё рассказанное Сергеем Р. соответствует действительности. Когда осматривали кухню, Сергей Р. открыл холодильник, там стояла нераспечатанная бутылка водки. Заметив мой взгляд, Сергей предложил мне: «Будешь?» Я сделал неопределённый жест рукой. Он меня понял правильно. Достал гранёный стакан, открыл водку. Начав наливать, буркнул: «Скажете, когда хватит». Я сделал вид, что не услышал, и промолчал.
Потом он отвёз меня домой, а на следующий день он, я и следователь прокуратуры поехали на его «Волге» в командировку, в Барнаул.

Думы

Молчание — это золото.